Жизнь и смерть. Глава десятая (часть вторая)

Стефани Майер

Жизнь и смерть

10. Вопросы

(часть вторая)

Мне захотелось поскорее оказаться в коридоре – посмотреть, что там такое, – но это же срочно понадобилось и остальным. Один за другим все они останавливались на пороге и, прежде чем выйти, оглядывались на меня. К тому времени, как мне удалось выбраться из класса, я уже не знал, чего и ожидать. Абсурдно, но я почти не удивился бы, увидев Тейлор в блестящем бальном платье и с тиарой на голове.


 

Но за дверью кабинета испанского, прислонившись к стене, меня ждала Эдит, выглядевшая в тысячу раз красивей, чем позволительно кому бы то ни было. Ее большие золотистые глаза искрились весельем, а уголки губ едва заметно изгибались в намеке на улыбку. Волосы все так же были скручены в небрежный пучок, и у меня возникло странное желание вытащить из него шпильки.

– Привет, Бо.

– Привет.

Краешком сознания я понимал, что на нас смотрят, но меня это больше не заботило.

– Голоден? – просила она.

– Конечно, – на самом деле, я понятия не имел, так ли это. Все мое тело как будто пронизывал ток, что вызывало необычные и очень приятные ощущения. Ничего другого моя нервная система воспринимать не могла.

Повернувшись в сторону кафетерия, Эдит закинула сумку на плечо.

– Эй, давай я понесу, – предложил я.

Эдит подняла на меня чересчур наивный взгляд:

– Она выглядит слишком тяжелой для меня?

– Ну, я имею в виду…

– Разумеется, – неуловимым движением она сняла сумку с плеча и протянула мне, явно нарочно держа ее только кончиком мизинца.

– Э… спасибо, – пробормотал я, и она отпустила ремень в мою руку.

Наверное, мне следовало было догадаться, что ее сумка вдвое тяжелее моего рюкзака. Я поймал ее, не дав упасть на тротуар, а потом с усилием взвалил на свободное плечо.

– Ты всегда носишь в школу свои собственные кирпичи?

Эдит рассмеялась:

– Арчи попросил меня прихватить для него кое-что сегодня утром.

– Он твой любимый брат?

Она посмотрела на меня:

– Иметь любимчиков нехорошо.

– Ну я-то единственный ребенок, – сказал я. – Всеобщий любимчик.

– Оно и видно. Кстати, а почему тебе так кажется насчет меня и Арчи?

– Похоже, тебе легче всего говорить именно о нем.

Она на мгновение задумалась, но ничего не ответила.

В кафетерии я пошел вслед за Эдит к очереди. И, не удержавшись, посмотрел в дальний угол, как делал каждый день. Ее братья и сестры присутствовали в полном составе и обращали внимание только друг на друга. Они не заметили нас, а может быть, им просто было все равно. Я вспомнил предположение Джереми о том, что мы с Эдит встречаемся тайно, чтобы ее семья не узнала. Не похоже, чтобы она скрывала что-то от них, но я невольно задавался вопросом, что они думают обо мне.

А еще – что я думаю о них.

Тут Арчи поднял глаза и улыбнулся мне. Я машинально ответил ему тем же, а потом посмотрел на Эдит, чтобы понять, не предназначалась ли его улыбка ей, а не мне. Она заметила его, но не улыбнулась в ответ. И смотрела вроде бы даже сердито. Мой взгляд перебегал с Эдит на Арчи и обратно, пока между ними происходило что-то типа молчаливого обмена репликами. Вначале Арчи улыбнулся шире, показав зубы – настолько белоснежные, что это было заметно даже на таком расстоянии. Эдит изогнула бровь с некоторым вызовом, ее верхняя губа слегка дернулась вверх. Он закатил глаза и поднял руки, словно в знак капитуляции. Эдит повернулась к брату спиной и продвинулась в очереди. Потом взяла поднос и начала его нагружать.

– Я довольно близка со всей семьей, но с Арчи у нас больше всего общего, – сказала она тихо, наконец-то отвечая на мой вопрос. Мне пришлось наклониться, чтобы услышать ее слова. – Правда, иногда он очень раздражает.

Я снова взглянул на него: теперь он смеялся. Хотя он не смотрел на нас, я подумал, что, вероятно, он смеется над ее словами.

Меня так увлек их необычный диалог, что я не замечал содержимого подноса Эдит, пока кассирша не пробила чек.

– Двадцать четыре тридцать три, – сказала она.

– Что? – я посмотрел на поднос, а потом с изумлением вгляделся еще раз.

Эдит уже платила, после чего быстро и плавно направилась к столу, за которым мы сидели вместе на прошлой неделе.

– Эй, – прошипел я, ускоряя шаги, чтобы догнать ее. – Я не смогу все это съесть.

– Половина, разумеется, для меня.

Она села и подвинула переполненный поднос на середину стола.

Я приподнял брови:

– Ну конечно.

– Бери что хочешь.

Я занял место напротив и опустил ее тяжеленную сумку на пол рядом со своим рюкзаком. Несколько старшеклассников смотрели на Эдит округлившимися от удивления глазами с дальнего конца этого длинного стола.

– Интересно, что ты будешь делать, если кто-то подобьет тебя попробовать обычную пищу?

 

– Вечно тебе что-нибудь интересно, – она скорчила гримаску, потом изящно отломила кусочек пиццы, положила в рот и с мученическим видом начала жевать. Через секунду проглотила и посмотрела на меня с явным превосходством: – Если тебя заставят есть землю, ты ведь тоже сможешь, не так ли?

Я улыбнулся:

– Однажды я съел немножко… на спор. Не так уж плохо.

– И почему я не удивлена? Вот, – она подтолкнула ко мне оставшуюся пиццу.

Я откусил, раздумывая, неужели для нее это действительно все равно что есть землю. Конечно, пицца была не из лучших, но довольно приличная. Пока я жевал, Эдит взглянула мне за плечо и засмеялась.

Я быстро проглотил:

– Что?

– Ты совсем сбил с толку Джереми.

– Его проблемы.

– У него дико разыгралось воображение, когда он увидел, как ты выходишь из моей машины.

Я пожал плечами и откусил еще пиццы.

Эдит склонила голову набок:

– Ты и правда с ним согласен?

Я чуть не подавился, пытаясь побыстрее проглотить то, что было во рту. Она привстала, но я успокаивающе поднял руку и вскоре отдышался:

– Всё в порядке. Согласен насчет чего?

– Насчет того, почему я с тобой.

Я целую минуту прокручивал в голове наш разговор с Джереми. Вспоминал фразы, на которые, как я надеялся, Эдит не обратила внимания – например, о том, что, похоже, все знают, как я запал на нее с самого первого дня.

– Не совсем понимаю, что ты имеешь в виду.

Она нахмурилась:

– «Очевидно, Эдит поступила так просто из жалости», – процитировала она.

Меня удивил ее рассерженный вид.

– Это объяснение не хуже любого другого.

– И скоро ты мне наскучишь, да?

Было немножко больно слышать это, ведь такой вариант был самым пугающим – и казался наиболее вероятным. Но я попытался скрыть свои эмоции, еще раз пожав плечами.

– Бо, ты снова несешь чепуху.

– Правда?

Легкая улыбка, которая появилась на ее лице, выглядела забавно в сочетании с нахмуренными бровями:

– В списке того, что меня сейчас беспокоит, скука не значится, – снова наклонив голову к плечу, она уставилась мне в глаза: – Или ты мне не веришь?

– Э… верю, наверное. Раз ты так говоришь.

Она прищурилась:

– Да уж, это прозвучало чрезвычайно утвердительно.

Я еще раз откусил от своей пиццы, но на сей раз жевал медленно и тщательно. Эдит ждала, наблюдая за мной с напряженным, слегка недовольным лицом – такое выражение, как я уже понял, появлялось у нее во время попыток проникнуть мне в голову. Всё так же молча я продолжил есть, и она с сердито фыркнула:

– Как же я ненавижу, когда ты это делаешь!

Я не спеша проглотил:

– Делаю что? Не рассказываю тебе о каждой глупой мысли, которая меня посещает?

Видно было, что Эдит хочется улыбнуться, но она удержалась:

– Вот именно.

– Не знаю, что сказать. Считаю ли я, что наскучу тебе? Да, считаю. Честно говоря, мне вообще непонятно, почему ты еще здесь. Но я старался не говорить этого вслух, потому что не хотел указывать на то, о чем ты, возможно, еще не задумывалась.

Улыбка все-таки появилась на ее лице:

– Очень верно. Я ни за что не догадалась бы сама, но теперь, когда ты упомянул об этом, думаю, мне действительно пора двигаться дальше. Этот Джереми внезапно начал казаться соблазнительно жалким… – она оборвала себя, и улыбка исчезла. – Бо? Ты ведь понимаешь, что я шучу.

Интересно, что в этот момент отразилось на моем лице? Я кивнул.

Эдит слегка нахмурилась. А через секунду, нерешительно потянувшись ко мне через стол, положила руку совсем недалеко от меня.

Я накрыл ее ладонью.

Эдит улыбнулась, но тут же поморщилась.

– Извини, – я поспешно отдернул руку.

– Нет, – запротестовала Эдит. – Это не из-за тебя. Вот.

Осторожно, как будто моя рука была сделана из тончайшего стекла, она коснулась пальцами моей ладони. Копируя ее предусмотрительность, я бережно обхватил их.

– Что случилось? – спросил я полушепотом.

– Множество разных реакций, – ее брови снова сошлись. – Роял отличается особенно скрипучим внутренним голосом.

Не удержавшись, я взглянул в противоположный угол кафетерия, и сразу пожалел об этом.

Роял смотрел волком на незащищенную спину Эдит, а Элинор, сидевшая напротив него, повернулась, чтобы так же враждебно уставиться на сестру. Заметив мое движение, Роял перенес полный ярости взгляд на меня.

Чувствуя, что покрываюсь мурашками, я быстро покосился на Эдит, но она уже пристально глядела на Рояла, ее верхняя губа слегка приподнялась, обнажая зубы в угрожающем оскале. К моему удивлению, Элинор тут же отвернулась, а Роял опустил горящие злостью глаза. Теперь он смотрел на стол, а лицо его внезапно помрачнело.

Судя по виду Арчи, он откровенно наслаждался ситуацией. Джесамина так и не повернулась в нашу сторону.

– Неужели я только что вывел из себя… – мне пришлось сглотнуть, чтобы продолжить, – целую компанию вампиров?

– Нет, – горячо возразила Эдит. И тут же вздохнула: – А вот я – да.

Я еще раз быстро взглянул на Рояла. Он сидел всё в той же позе.

– Слушай, из-за меня у тебя неприятности? Что я могу сделать? – при воспоминании о его взбешенном взгляде, направленном на маленькое тело Эдит, меня охватил панический страх.

Она покачала головой и улыбнулась:

– Не стоит за меня волноваться, – заверила она меня с некоторым самодовольством. – Признаться, Роял мог бы победить меня в честной схватке, но я никогда не дралась честно и не собираюсь начинать. А он не так глуп, чтобы пытаться что-то предпринять против меня.

– Эдит…

Она засмеялась:

– Шучу. Ничего страшного, Бо. Обычные проблемы между братьями и сестрами. Единственному ребенку не понять.

– Ну, если ты так говоришь...

– Вот именно.

Я посмотрел на наши руки, все еще неразлучные. Впервые я по-настоящему держал ее за руку, и это было чудесно, но я никак не мог отделаться от воспоминания о том, почему Эдит предложила мне ее.

– Возвращаясь к выяснению того, о чем ты думал, – сказала она, как будто сумела прочитать мои мысли. Я вздохнул. – Тебе станет легче, если ты узнаешь, что не только тебя обвинили в одержимости?

Я застонал.

– Ты и это слышала. Замечательно.

Она снова рассмеялась:

– Я слушала, как завороженная, всё, от первого слова до последнего.

– Прости.

– Почему ты извиняешься? Мне приятно знать, что это происходит не только со мной.

Я с сомнением посмотрел на нее.

– Позволь мне объяснить это так, – она задумчиво поджала губы. – Хотя ты единственное существо, насчет которого я не могу быть уверена, но все же я поспорила бы на крупную сумму, что провожу больше времени, думая о тебе, чем ты – обо мне.

– Ха, – удивленно хохотнул я. – И точно проиграла бы.

Эдит изогнула бровь, а потом заговорила так тихо, что мне пришлось наклониться, чтобы услышать:

– Но ведь ты бодрствуешь только примерно шестнадцать часов из каждых двадцати четырех. Это дает мне значительное преимущество, тебе так не кажется?

– Возможно, хотя ты не учитываешь сны.

Она вздохнула:

– Разве к ним приравниваются кошмары?

Я почувствовал, как по шее расползается краснота.

– Когда ты мне снишься… это определенно не кошмары.

Рот Эдит слегка приоткрылся от удивления, а лицо стало вдруг беззащитным.

– Правда? – спросила она.

Видно было, что она обрадовалась, поэтому я с готовностью подтвердил:

– Каждую ночь.

Эдит закрыла глаза, но почти сразу же открыла, ее улыбка снова сделалась дразнящей:

– Фаза быстрого сна – самая короткая из всех. Я все еще на несколько часов впереди.

Я нахмурился. Это ускользало от понимания.

– Ты действительно думаешь обо мне?

– Почему тебе так трудно в это поверить?

– Да ты посмотри на меня, – сказал я, хотя в этом не было необходимости, она и так не спускала с меня глаз. – Я абсолютно обычный… ну, если не считать выдающегося умения попадать в почти смертельные ситуации и такой плохой координации, что я едва сохраняю равновесие при ходьбе. А теперь посмотри на себя, – я взмахнул свободной рукой в сторону Эдит и всего ее невозможного совершенства.

Она медленно улыбнулась. Вначале слегка, но потом просияла полным набором ямочек – словно заключительный фейерверк огненного шоу в день Четвертого июля.

– Не могу спорить с тобой насчет того, что ты перечислил...

– Вот видишь.

– Но ты самый необычный человек из всех, кого я когда-либо встречала.

Наши взгляды встретились на несколько долгих мгновений. Я всматривался в ее глаза, словно пытаясь поверить, что она видит во мне что-то достаточно важное, чтобы задержаться здесь. Мне постоянно казалось, что она может в любой момент ускользнуть, исчезнуть, словно действительно была всего лишь мифическим существом.

– Но почему… – я не знал, как выразить свои мысли.

Она ждала, склонив голову к плечу.

– Вчера вечером… – я остановился и покачал головой.

Эдит нахмурилась:

– Ты делаешь это нарочно? Не заканчиваешь фразы, чтобы свести меня с ума?

– Просто не знаю, смогу ли правильно объяснить это.

– Попытайся, пожалуйста.

Я глубоко вдохнул:

– Ладно. Ты утверждаешь, что тебе со мной не скучно и что ты не подумываешь в ближайшее время уйти от меня к Джереми.

Она кивнула, гася улыбку.

– Но вчера вечером… ты словно… – Теперь она явно встревожилась. И я торопливо выпалил: – Словно уже искала способ попрощаться.

– Какой проницательный, – прошептала она. И лицо ее внезапно снова стало страдальческим, словно подтверждая мои наихудшие опасения.

Ее пальцы нежно сжали мою ладонь.

– Но эти два обстоятельства никак не связаны друг с другом.

– Какие два обстоятельства?

– Глубина моих чувств к тебе и необходимость уйти. Ну, то есть связаны, но совсем наоборот.

Необходимость уйти. Сердце мое упало.

– Я не понимаю.

Она снова уставилась мне в глаза, ее взгляд обжигал, зачаровывал. Голос был едва слышен:

– Чем больше я дорожу тобой, тем важнее найти способ… уберечь тебя. От меня. Правильнее всего было бы уйти.

Я покачал головой:

– Нет.

Она глубоко вдохнула, а глаза ее, казалось, странно потемнели:

– Что ж, у меня не больно-то получилось оставить тебя в покое, когда я попыталась. Просто не знаю, как это сделать.

– Можно попросить тебя об одолжении? Прекрати попытки это выяснить.

Эдит невесело улыбнулась:

– Учитывая частоту твоих «почти смертельных ситуаций», полагаю, ты действительно в большей безопасности, когда я рядом.

– И то правда. Невозможно предусмотреть заранее, когда на меня нападет еще какой-нибудь норовистый фургон. – Она помрачнела, а я продолжил: – Ты ведь по-прежнему собираешься ехать со мной в Сиэтл, правильно? Там так много фургонов. Поджидают в засаде буквально за каждым углом.

– Вообще-то, у меня к тебе вопрос как раз на эту тему. Тебе действительно нужно в Сиэтл в эту субботу или это было всего лишь предлогом, чтобы избежать решительного отказа стайке твоих поклонниц?

– Мм…

– Так я и думала.

– Знаешь, тогда, на парковке, ты поставила меня в очень трудное положение в отношении Тейлор.

– Ты имеешь в виду, что идешь с ней на выпускной?

Я изумленно разинул рот, а потом стиснул зубы.

Теперь Эдит явно пыталась не засмеяться:

– Ох, Бо…

Я понял, что это еще не всё.

– Что?

– У нее уже есть платье.

Я не смог найти слов, чтобы ответить на это.

Должно быть, Эдит прочитала панику в моих глазах:

– Могло быть и хуже – на самом деле она купила его до того, как объявила, что ты будешь ее кавалером. К тому же оно подержанное, стоило ей не слишком дорого. Она просто не устояла перед такой возможностью.

Ко мне все еще не вернулся дар речи. Эдит снова сжала мою руку:

– Ты разберешься.

 

– Я не танцую, – уныло сказал я.

– А если бы я пригласила тебя на весенние танцы, ты отказал бы?

Я посмотрел в ее миндалевидные золотистые глаза и попытался представить себе, как отказываю ей хоть в чем-то.

– Скорее всего, нет, но потом мне пришлось бы найти причину, чтобы не пойти. Например, сломать ногу, если понадобится.

Она выглядела озадаченной:

– Зачем тебе это делать?

Я грустно покачал головой:

– Наверное, ты никогда не видела меня в спортзале, иначе поняла бы.

– Ты имеешь в виду тот факт, что не можешь пройти по ровной устойчивой поверхности, не найдя чего-нибудь, обо что можно споткнуться?

– Угадала.

– Я хорошая учительница, Бо.

– Сомневаюсь, что координации можно научиться.

Она тряхнула головой:

– Вернемся к моему вопросу. Обязательно ли тебе ехать в Сиэтл, или ты не будешь возражать, если мы займемся чем-нибудь другим?

Пока речь идет о нас, остальное не имеет значения.

– Я не против других вариантов, – заявил я. – Но действительно должен попросить еще об одном одолжении.

Эдит взглянула на меня настороженно, как делала всегда, если я задавал неопределенный вопрос.

– О каком?

– Можно я сяду за руль?

Она нахмурилась:

– Почему?

– Ну, главным образом потому, что ты жуткий водитель. К тому же я сказал Чарли, что еду один, и не хочу нарываться на расспросы.

Эдит закатила глаза.

– Из всего пугающего, что связано со мной, тебя беспокоит только мой стиль вождения, – она покачала головой, но потом ее взгляд снова стал серьезным: – А ты не хочешь сообщить своему отцу, что мы проведем день вместе? – в ее вопросе, похоже, был какой-то подтекст, которого я не понял.

– Что касается Чарли, чем меньше он знает, тем лучше, – в этом я совершенно уверен. – Кстати, а куда мы поедем?

– Арчи говорит, что ожидается хорошая погода, поэтому я должна буду оставаться подальше от посторонних глаз… и ты можешь побыть со мной, если хочешь, – она снова предоставляла выбор мне.

– А ты покажешь мне, что имела в виду… насчет солнца? – спросил я, взбудораженный мыслью о возможности раскрыть еще один секрет.

– Да, – она улыбнулась, но потом нерешительно добавила: – Но если ты не хочешь быть… наедине со мной, то я всё равно предпочла бы, чтобы ты не ездил в Сиэтл один. Страшно даже подумать обо всех этих фургонах.

– Так уж случилось, что я не возражаю быть наедине с тобой.

– Знаю, – вздохнула она. – Но тебе всё же следует поставить в известность Чарли.

Представив себе, как я рассказываю Чарли о своей личной жизни, я покачал головой:

– С какой стати мне делать это?

Ее взгляд неожиданно стал свирепым:

– Чтобы дать мне хоть крошечный стимул привезти тебя обратно.

Я подождал, пока она успокоится. Когда этого не произошло, сказал:

– Пожалуй, я рискну. – Она сердито выдохнула и отвернулась. – Значит, это улажено. Поговорим о чем-нибудь другом?

Моя попытка сменить тему не очень-то помогла.

– Что ты хочешь обсудить? – спросила она сквозь зубы, все еще раздосадованная.

Я огляделся, чтобы убедиться, что нас никто не может услышать. В дальнем углу кафетерия Арчи, подавшись вперед, разговаривал с Джесаминой. Элинор сидела рядом с ней, но Рояла уже не было.

– Зачем вы ездили в Гоут Рокс в выходные… охотиться? Чарли сказал, что это не лучшее место для туризма – из-за медведей.

Эдит уставилась на меня с таким видом, словно я не замечаю чего-то совершенно очевидного.

– Медведи? – ахнул я.

Она ухмыльнулась.

– Знаешь, охота на медведей в это время года запрещена, – добавил я строго, чтобы скрыть потрясение.

 

– Если ты внимательно прочитаешь, то убедишься, что в законе говорится только об охоте с оружием, – сообщила она.

И с явным удовольствием смотрела, как до меня медленно доходит.

– Медведи? – с трудом выдавил я еще раз.

– Гризли – любимая добыча Элинор, – Эдит по-прежнему сохраняла небрежный тон, но явно изучала мою реакцию.

Я попытался взять себя в руки.

– Хмм… – я еще раз откусил от пиццы, чтобы был предлог опустить глаза. Медленно прожевал, потом проглотил. – Ладно, – сказал я через секунду, – а кого предпочитаешь ты?

Эдит изогнула бровь, а уголки ее губ слегка опустились, словно она не одобряла моего вопроса:

– Пуму.

– Конечно, тебя можно понять, – кивнул я, как будто только что услышал от нее что-то совершенно нормальное.

– Разумеется, – ее тон по обыденности не уступал моему, – нам приходится соблюдать осторожность, чтобы не навредить окружающей среде неразумной охотой. Мы стараемся использовать места, где развелось слишком много хищников, и забираемся так далеко, как необходимо. Здесь всегда много оленей и лосей, они тоже годятся, но что в этом веселого?

Она улыбнулась.

– Конечно, какое уж тут веселье, – пробормотал я, прожевывая очередной кусочек пиццы.

– Излюбленный сезон Эл – ранняя весна, когда медведи выходят из спячки и особенно раздражительны, – Эдит улыбнулась, словно вспомнив какую-то шутку.

– Действительно, что может быть лучше раздраженного гризли, – согласился я, кивая.

Она засмеялась, потом покачала головой:

– Скажи мне, пожалуйста, что ты думаешь на самом деле.

– Пытаюсь представить себе это… но не могу, – признался я. – И как же вы охотитесь на медведей без оружия?

– О, оружие у нас есть, – она на мгновение показала белоснежные зубы – и это не было улыбкой. – Просто оно не было учтено при написании природоохранных законов. Если ты когда-нибудь видел по телевизору нападение медведя, то легко сможешь вообразить себе, как охотится Элинор.

Я взглянул в противоположный угол кафетерия, радуясь, что Элинор не смотрит в мою сторону. Длинные плавные линии мышц на руках и ногах девушки внезапно показались мне более чем пугающими. Я представил себе, как она берется за край горы, потом поднимает...

Эдит проследила за моим взглядом и хохотнула. Я обеспокоенно уставился на нее.

– Это опасно? – тихо спросил я. – У тебя бывают травмы?

Ее смех зазвенел колокольчиком:

– Ох, Бо. Моя еда не опаснее твоей.

Я посмотрел на тарелку с остатками пиццы и сказал:

– Ой. Значит… ты тоже… похожа на атакующего медведя?

– Больше на пуму – во всяком случае, так говорят, – беспечно ответила она. – Вероятно, наши предпочтения не случайны.

– Вероятно, – повторил я. И попытался улыбнуться, но мой мозг отчаянно и безуспешно пытался совместить взаимоисключающие образы. – А мне можно это увидеть?

– Ни в коем случае! – прошептала Эдит. Ее лицо стало еще белее, чем обычно, а глаза внезапно наполнились ужасом. Она осторожно высвободила свои пальцы из моей ладони и с силой обхватила себя за плечи.

Моя рука осталась в одиночестве, онемевшая от холода.

– Что такого я сказал? – спросил я.

Эдит на мгновение закрыла глаза, восстанавливая самоконтроль. Когда мы наконец встретились взглядами, она показалась мне рассерженной.

– Я почти жалею, что это невозможно. Похоже, ты не совсем понимаешь реальное положение дел. Тебе, наверное, было бы полезно увидеть, насколько я на самом деле опасна.

– Хорошо, но тогда почему нет? – надавил я, пытаясь не обращать внимания на жесткое выражение ее лица.

Эдит гневно уставилась на меня на целую долгую минуту.

– Позже, – наконец сказала она. И одним грациозным движением поднялась из-за стола. – Мы опаздываем.

Оглядевшись, я с изумлением заметил, что она права и кафетерий практически опустел. Когда я с ней, время и место кажутся такими незначительными мелочами, что я совершенно перестаю следить и за тем, и за другим. Я вскочил и подхватил с пола наши сумки:

– Хорошо, позже.

Я не забуду.

ЧИТАТЬ ПРОДОЛЖЕНИЕ (ГЛАВА 11, Ч.1)

Перевод подготовлен командой переводчиков сайта @tr

Текст предоставлен в ознакомительных целях и не преследует коммерческой выгоды.

Обсудить у себя 0
Комментарии (0)
Чтобы комментировать надо зарегистрироваться или если вы уже регистрировались войти в свой аккаунт.
накрутка друзей вк
L_a_D
L_a_D
Было на сайте никогда
54 года (01.01.1970)
Читателей: 4 Опыт: 0 Карма: 1
все 2 Мои друзья