Стефани Майер

Жизнь и смерть

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Вот мы и встретились снова, милый читатель.

Знаю, это слишком — ожидать от тебя, что ты прочтешь и предисловие, и послесловие, но есть кое-что, что мне хотелось сказать, а сделать это предварительно я не могла, поскольку не желала испортить тебе удовольствие от чтения. 

Стефани Майер

Жизнь и смерть. 

Эпилог

СОБЫТИЕ

– Ты уверен, что это была хорошая идея? – спросила она.

– Я должен быть здесь.

– Скажи мне, если почувствуешь, что перестаешь справляться.

Я кивнул.

Стефани Майер

Жизнь и смерть 

24. ИЗМЕНЕНИЯ

(часть вторая)

– Ааах!

Мое сердце словно сорвалось с места и теперь билось, словно лопасти винта вертолета, стук сливался практически в непрерывный звук на одной ноте. Казалось, что сердце вырвется наружу, раздробив ребра. Огонь все жарче разгорался в центре моей груди, вбирая в себя всё пламя из остального тела, чтобы поддерживать небывало мучительное жжение. Этого хватило, чтобы ошеломить меня. Я выгнулся, как будто огонь, охватив сердце, тянул меня за него вверх.

Стефани Майер

Жизнь и смерть

24. ИЗМЕНЕНИЕ

(часть первая)

Я передумал.

Огонь в руке был не так уж страшен – хотя да, он был худшим из всего, что мне пришлось испытывать прежде. Но не выдерживал никакого сравнения с огнем во всём теле. 

Я умолял Эдит заставить его погаснуть. Говорил ей, что на самом деле хочу только этого. Чтобы жжение прекратилось. Больше ничего. 

Стефани Майер

Жизнь и смерть

23. ВЫБОР

К моему крику добавился еще один: пронзительный, похожий на визг бензопилы, напоровшейся на арматуру.

Ищейка бросилась на меня, но ее зубы клацнули в дюйме от моего лица, потому что в этот момент кто-то отдернул ее назад и вышвырнул из моего поля зрения.

Огонь распространился уже до локтевого сгиба, и я снова закричал.

Стефани Майер

Жизнь и смерть

22. ПРЯТКИ

– Что это было? – мой голос вышел из-под контроля, стал ровным и безразличным.

Джесамина уставилась на меня. В ожидании ответа я сохранял отсутствующее выражение лица. Ее взгляд метался с меня на Арчи и обратно, она явно ощущала хаос. Я понимал, что именно увидел Арчи. 

Меня окутало спокойствие, и я, не сопротивляясь, воспользовался им, чтобы управлять своими эмоциями.

Стефани Майер

Жизнь и смерть

21. ЗВОНОК

Проснувшись, я понял, что еще слишком рано. Ночи и дни для меня словно постепенно менялись местами. Единственным источником света в комнате был телевизор с приглушенным звуком. Часы на экране показывали начало третьего ночи. Я услышал тихие голоса, говорящие слишком быстро, и решил, что это они меня разбудили. Минуту-другую я неподвижно лежал на диване, ожидая, пока придут в порядок слух и зрение.  

Стефани Майер

Жизнь и смерть

20. НЕТЕРПЕНИЕ 

Проснувшись, я был озадачен, мне понадобилось больше времени, чем следовало бы, чтобы вспомнить, где я. 

Комната выглядела слишком безликой и могла быть только гостиничным номером. Об этом свидетельствовали и привинченные к тумбочкам прикроватные лампы, и шторы из той же ткани, что покрывало на кровати. 

Я попытался вспомнить, как сюда попал, но вначале ничего не получилось.

Стефани Майер

Жизнь и смерть

19. ПРОЩАНИЯ

В окнах дома горел свет – похоже, Чарли еще не спал, ожидая меня. При каждой попытке придумать, каким образом все устроить, мой разум буквально отключался.

Эдит остановила джип на расстоянии длины машины от моего пикапа. Все трое неподвижно застыли на своих местах и, держась неестественно прямо, прислушивались к звукам, доносящимся из леса, разглядывали каждую тень вокруг дома в поисках хоть чего-нибудь подозрительного. Двигатель был выключен, и я сидел молча, а они продолжали слушать. 

Стефани Майер

Жизнь и смерть

18. ОХОТА

Они вышли из леса по одному, в дюжине метров друг от друга. Появившаяся на поле первой женщина сразу отступила назад, пропуская вперед вторую, высокую и черноволосую, так что сразу стало понятно, кто их лидер. Третьим был мужчина… с такого расстояния я видел лишь огненно-рыжие волосы.

Прежде чем продолжать осторожно приближаться к семье Эдит, они сбились плотнее. Это было как в передаче о диких животных – группа хищников, проявляющая естественное уважение при встрече с большей по размеру незнакомой стаей того же вида.